Красный шторм поднимается - Страница 96

– Слушай, мудак! Парень, которому поручена связь по этому передатчику, погиб, и больше никого, кроме меня, у тебя нет. Семь часов назад авиабаза в Кефлавике захвачена русским морским и воздушным десантом. Повсюду солдаты противника, сейчас в гавань Хафнарфьердура входит русский транспортный корабль, а ты занимаешься идиотскими играми! Вот что, мистер, берись за дело. Прием!

– Вас поняли. Ждите. Нам нужно проверить, кто вы на самом деле. – Никаких признаков раскаяния.

– Черт побери, эта штука работает на батарейках. Вы что, хотите, чтобы я разрядил их, ожидая, пока вы проверите кадровые вопросы?

Из динамика донесся другой голос:

– Эдварде, с вами говорит старший офицер связи. Отключайтесь немедленно. Вас могут засечь. Мы проверим, кто вы, и снова свяжемся с вами ровно через тридцать минут. Понятно? Прием.

Вот это уже больше походило на разумный подход. Эдварде посмотрел на часы.

– Понял вас. Вернусь на связь через тридцать минут. Конец связи. – Лейтенант выключил рацию. – Пошли отсюда. Может быть, нас и вправду сумели засечь. – По крайней мере хорошо было уже то, что сеанс связи продолжался меньше двух минут и теперь они уходили с места передачи.

– Сарж, давайте направимся к этой высоте 152. Оттуда у нас будет хороший обзор, и по пути мы пересечем ручей.

– Это горячий ручей, сэр, сернистые воды. Лучше не пить это дерьмо – надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

– Как вам угодно. – Эдварде надел лямки рации и потрусил вверх по склону. Однажды, еще мальчишкой, ему пришлось сообщить полиции о замеченном пожаре. Тогда ему поверили. Почему не поверят сейчас?

Лихтеровоз «Юлиус Фучик»

Харин понимал, что сейчас он завершает работу, начатую американцами. Он вел свой корабль в гавань Хафнарфьердура на скорости восемнадцать узлов – это было более чем безрассудно. Дно здесь было не песчаным, а скалистым, и потому столкновение с мелью означало просто разорванное днище. Но налета американских истребителей капитан боялся куда больше; он не сомневался, что эскадрилья истребителей с бомбами и ракетами на борту направлялась сейчас в сторону его корабля, чтобы отнять у него успех, к которому он стремился всю жизнь.

– Прямо руля! – скомандовал он.

– Руль прямо, – отрепетовал рулевой. Несколько минут назад капитану сообщили, что его старший помощник мертв – умер от ран, полученных во время первого налета.

Его лучший рулевой с мучительными стонами погиб у него на глазах вместе с другими опытными членами команды. Остался всего один офицер, который мог взять пеленги на береговые объекты, чтобы определить местоположение корабля. Но Харин уже видел причал и решил положиться на собственный опыт и морской глазомер.

– Средний ход, – приказал он. Рулевой тут же передал распоряжение капитана по машинному телеграфу.

– Право на борт. – Харин следил за тем, как нос корабля начал медленно поворачиваться направо. Он стоял в центре рулевой рубки, направляя гюйс-шток на причал. В команде не осталось никого, кто мог бы закрепить швартовы. Вряд ли солдаты смогут справиться с этой задачей.

Корабль коснулся дна залива. Харин упал на палубу и громко выругался от боли и ярости. Он допустил ошибку в расчетах. «Фучик» задрожал всем корпусом, скользя по скалистому дну. У капитана не было времени взглянуть на карту и проверить глубины. С началом отлива поток воды, которая хлынет в море, превратит швартовку огромного Корабля в невероятный кошмар.

– Прямо руля! – Через минуту корабль снова был полностью на плаву. Капитан не обращал внимания на тревожные гудки, которые свидетельствовали о том, что днище «Фучика» пробито или швы корпуса от удара разошлись еще больше. Теперь это не имело значения – причал был всего в тысяче метров, массивное сооружение из гранитных камней. – Стоп машины!

Корабль двигался вперед слишком быстро, чтобы успеть остановиться. Солдаты на причале поняли это и стали медленно отступать от края, опасаясь, что причал рухнет, когда корабль врежется в него. Харин мрачно усмехнулся. Ну конечно, где им принимать швартовы. Восемьсот метров.

– Полный назад!

Шестьсот метров. Корпус корабля задрожал от усилий машины замедлить его ход. «Фучик» шел к причалу под углом в тридцать градусов со скоростью восемь узлов. Харин подошел к переговорной трубе, связывающей рубку с машинным отделением.

– По моей команде остановить машины, включить противопожарную систему и немедленно покинуть машинное отделение.

– Что вы собираетесь предпринять? – спросил генерал.

– Мы не можем ошвартоваться у причала, – коротко ответил Харин. – Ваши солдаты не умеют обращаться с тросами, а моя палубная команда почти вся погибла. – Место, выбранное капитаном у причала, имело глубину ровно на полметра меньше осадки корабля. Он снова подошел к переговорной трубе:

– Действуйте, ребята!

В глубине корабля старший механик отдал приказ. Механик выключил дизели и бросился к аварийному трапу. Стармех рванул ручку включения противопожарной спринклерной системы и последовал за механиком, предварительно сосчитав машинистов, покидающих отсек, чтобы убедиться, что в машинном отделении никто не остался.

– Право на борт!

Через минуту носовая скула «Юлиуса Фучика» коснулась причала на скорости пять узлов. Борт смялся, как бумажный, весь корабль отбросило вправо, и посыпался дождь искр. Силой удара пробило днище, и в трюм хлынула вода. Мгновенно нижние палубы оказались затопленными, и «Фучик» осел на дно всего на пару футов ниже уровня причала. Корабль капитана Харина никогда больше не поплывет по морям, но сейчас он выполнил свое предназначение.