Красный шторм поднимается - Страница 106

106

Тоуленд взглянул на часы.

– Один из русских разведывательных спутников пролетит над нами через пятьдесят две минуты. Они засняли нас еще двенадцать часов назад.

– Надеюсь, ВВС предпримет что-нибудь – например, введет в действие свои противоспутниковые «птички» и как можно быстрее, – тихо пробормотал Свенсон. – Если Иван сможет получать разведданные в реальном масштабе времени, им не понадобятся эти проклятые «беары». Они могут легко определить наш курс, и им требуется всего четыре часа, чтобы долететь сюда.

– Может быть, попытаться изменить курс, после того как над нами пролетит разведывательный спутник? – задал вопрос командир авиагруппы.

– Вряд ли это принесет какую-нибудь пользу, – ответил Бейкер. – Мы плыли на восток в течение десяти часов. Они не могли не заметить этого, а наша скорость всего двадцать узлов. В лучшем случае нам удастся удалиться от места, где мы находимся сейчас, на восемьдесят миль. Сколько времени им потребуется, чтобы пролететь такое расстояние?

Тоуленд заметил, что ни Свенсону, ни командиру авиакрыла не понравилось решение командующего боевой группой, но они не решились возразить. Его уже предупредили, что с адмиралом лучше не вступать в спор, и Тоуленд подумал, хорошая ли это черта для боевого командира.

Высота 152, Исландия

Эдварде испытал некоторое утешение от того, что точно предсказал прибытие холодного фронта. Дождь начался, как он это и ожидал, сразу после полуночи. Ситуация, в которой они оказались, еще ухудшилась из-за того, что это был непрерывный холодный дождь. Время от времени он переходил в ливень. Над головой, на высоте двух тысяч футов, неслись облака, подгоняемые сильным ветром в сторону гористого центра Исландии.

– Куда же делись истребители? – спросил Эдварде. Он осмотрел аэропорт Рейкьявика через бинокль, но не увидел шести истребителей, о которых доложил прошлым вечером. Улетели и все транспортные самолеты. На поле виднелся только один советский вертолет и несколько танков. На улицах города и прилегающих дорогах не было заметно почти никакого движения. Крайне необычно для утра понедельника. Почему рыбаки не едут к своим судам? – подумал он и поинтересовался:

– Кто-нибудь видел, как они взлетали?

– Нет, сэр. При вчерашней погоде сюда могли бы прилететь и затем снова улететь все самолеты советских ВВС и мы бы ничего не заметили. – Сержант Смит тоже испытывал раздражение, главным, образом из-за погоды. – Может быть, их разместили вон в тех ангарах?

Около одиннадцати вечера они увидели яркую вспышку света, похожую на запуск ракеты, но цель, на которую она была направлена, была скрыта за потоками дождя. Эдварде не сообщил об этом по радио, не будучи уверенным, что это был действительно запуск ракеты, – а вдруг они видели всего лишь молнию?

– А что это вон там? Это не похоже на танк. Гарсиа, посмотрите вон туда – ярдов пятьсот к западу от здания аэропорта. – Лейтенант передал ему бинокль.

– Какая-то гусеничная установка, сэр. Похоже, что у нее…, нет, это не пушка, там три орудия. Может быть, передвижное пусковое устройство для зенитных ракет.

– Да, ракеты «земля-воздух», – заметил сержант. – Скорее всего именно эта установка и запускала ракету прошлым вечером.

– Нужно сообщить об этом. – Эдварде принялся настраивать радиопередатчик.

– Сколько пусковых установок и какого типа? – услышал он вопрос «Конуры».

– Видим одну пусковую установку, на ней, похоже, три ракеты. Тип установки нам неизвестен. Предполагаем, что именно с нее была запущена ракета вчера в одиннадцать вечера, – Тогда почему, черт побери, вы не сообщили об этом сразу?

– Да потому, что я не знал, что это такое! – почти закричал Эдварде. – Пропади вы пропадом! Мы докладываем обо всем, что видим, а вы не верите даже половине того, что слышите от нас!

– Успокойтесь, «Ищейка». Мы верим вам. Знаю, что вам нелегко. Что там еще происходит?

– Он, видите ли, знает, что нам нелегко, – проворчал Эдварде, поворачиваясь к своим людям. – Не видим практически никакого движения, «Конура». Правда, еще рано, но мы рассчитывали увидеть на улицах горожан, отправляющихся по своим делам.

– Понятно. А теперь, Эдварде, быстро отвечайте на мои вопросы. Второе имя вашего отца?

– У него нет второго имени. Что…

– Название его судна?

– «Энни Джей». Какого черта вы задаете мне эти вопросы?

– Что случилось с вашей подругой Сэнди? Эдвардсу показалось, что в него вонзился острый нож. Ярость, прозвучавшая в его голосе была красноречивее любого ответа:

– Убирайтесь к дьяволу!

– Понятно, – ответил голос. – Извините, лейтенант, но вы должны были пройти тестирование. Пока у нас нет для вас ничего нового. По правде говоря, мы еще не решили, что делать с вами. Сохраняйте спокойствие и избегайте контакта с противником. Соблюдайте то же расписание выхода на связь. Если вас захватят и попытаются принудить вести радиоигру, начинайте каждую радиопередачу со своего позывного и затем говорите, что у вас все хорошо. Понятно? Все хорошо.

– Понял. Если вы услышите, что я говорю это, значит нас захватили в плен. Конец связи.

Кефлавик, Исландия

Советский майор, командир подразделения ВВС, чувствовал себя превосходно, хотя не спал уже больше тридцати часов. Кефлавик оказался великолепной авиабазой, и выезженный десант захватил ее практически неповрежденной. Самым главным было то, что американцы предусмотрительно разместили свое оборудование в защищенных укрытиях по разным концам базы и оно уцелело. Майор стоял у окна разбитой вышки управления полетами и наблюдал за тем, как полдюжины грузовиков с вращающимися щетками двигались по взлетно-посадочной полосе номер девять, сметая с нее обломки. Через тридцать минут этой полосой можно будет пользоваться. Восемь огромных заправщиков, полных горючего, стояли наготове поблизости, а к вечеру будет отремонтирован трубопровод. Начиная с этого момента Кефлавик превратится в функционирующую советскую авиабазу.

106